А я пил за себя и за Колю. Пил назло зиме и чёрному ворону, назло карантину и казарменной жизни. Я «спасал» товарища и страшно тосковал по своей Елене, которая была за тысячи километров от меня. Я пил в честь неё и в честь Колиной жены, которая ждёт его и верит, что он обязательно вернётся……

Когда крайняя капля чачи, подрожав на краю горловины канистры, трагично рухнула в стакан, все уже были хороши! А я был мёртв.
Я тогда вспомнил вдруг Добрянку. Первый курс. Жаркое лето. К нам приехал подполковник – преподаватель по СВЖ. Какие-то часы не дочитали зимой и он, в порядке командировки, приехал дочитывать их на лагерный аэродром. А жил пока в какой-то каптёрке в нашей казарме. И вот однажды идём мы по казарме навстречу друг-другу. Я издалека приметил что-то странное в его походке – какая-то едва заметная роботовская фиксация шага. Сближаемся. Я браво отдаю честь и, взглянув в его лицо, понимаю, что он пьян в усмерть. На моё приветствие никакой реакции, чего за ним никогда не водилось. Глаза нейтрально, а из всех приборов, похоже, крутится по инерции только гироскоп вестибулярного аппарата. Старый пилот шёл по струнке, будучи мертвецки пьян!
«Интересно, а у меня сейчас получится пройти по казарме так как он?» - подумал я.
Прошёл. Но, наверное, «слишком уверенно», т.к. ребята при встрече округляли глаза и с беспокойством вглядывались в моё лицо. А кто-то сказал: «Стас, ты бледный как стенка!»
А самым интересным было то, что я раздвоился. Нет. У меня не двоилось в глазах. Я сам раздвоился. Я трезвый шёл сбоку и внимательно наблюдал как я пьяный справляюсь с задачей снять и аккуратно сложить китель на табуретку, открыть тумбочку и достать зубную пасту и щётку. Мне было очень интересно до мельчайших подробностей зафиксировать в памяти своё поведение в крайней степени опьянения. «А что,- думал я,- ведь справляюсь же!»
……В комнату для умывания кто-то заглянул. «Стас, ты чего?»- спросил он. Я что-то тупо промычал в ответ и замахал на него рукой. Я был весь поглощён спором с …..раковиной умывальника. Эта белоснежная фаянсовая чистюля видимо забыла, кто здесь главный!
Стараясь сразу же напугать её и поставить на место, я мощным львиным (чтоб знала) рыком стал выдавать ей свои веские и разнообразные аргументы! Эффект такого напора был настолько силён и успешен, что оторопевшая от неожиданности раковина оказалась вмиг наполнена ими больше чем наполовину! Твёрдо стоя на ногах и будучи непоколебимо уверенный в своей правоте, я ручкой зубной щётки пропихивал ей в глотку всё мною сказанное, тем временем обдумывая новые слова и доводы, дабы раз и навсегда
показать этой холодной зазнайке её скромное место в моей жизни! Ещё два или три раза я делал ей отменную взбучку, пока не убедился, что она до боли в сердце ясно всё поняла.
А вы ведь меня знаете! Я сказал – как отрезал! Ну вот то-то же!

Заметно посвежевший после оживлённого разговора в умывальнике, я отправился к кровати по натёртой мастикой палубе. Явно штормило…..Контролируя со стороны каждое своё движение, я аккуратно уложил одежду, чтобы не позориться в глазах ребят и склонил голову на подушку. Оп! Три тысячи чертей! Меня швырнуло так, как будто я вместо бочки крутанул кадушку. Причём виток следовал за витком. Меня размазывало по бортам и я чудом не вылетел из кровати. К тому же я почувствовал, что меня вот-вот вывернет на изнанку. Собрав остатки воли, я в отчаянии рванул на себя и ….сел на кровати. Вращение прекратилось. Уф! Что это за хрень такая?!
Немного очухавшись, поставил подушку вертикально и сел к ней спиной. Качает, но держаться можно. А смогу ли заснуть? Или, засыпая, потеряю контроль и управление и сорвусь в штопор?
Держусь из последних сил, чтобы не уснуть. Сознание мутнеет. Внутри меня какой-то плаксивый голос говорит: « Ну, братцы! Ну я же справился!? Ведь справился! И Коляна спас! Он сейчас свеженький отогревается под мышкою у жёнушки….» А я? Да плевать!
Выкарабкаюсь как-нибудь. Вот только бы не упасть…..

Ах, Коля – Коля…….Если бы я действительно мог тебя спасти……….